Пушкин Безрукова прожил на сцене екатеринбургского Дворца молодежи 12 лет за 4,5 часа

ЕКАТЕРИНБУРГ. Несколько тонких полупрозрачных полотен во всю ширину сцены с автографами, карикатурами и написанными рукой всемирно известного поэта строк отделяют каждого зрителя от знаменательной для России эпохи. От трагических восстаний интеллигенции и зарождения революционного перелома в сознании общества, от царствования на троне Николая I и придворных склок, мундиров, званий, от золотого века в искусстве и последних 12 лет жизни Пушкина.

Одно за другим полотна поднимаются ввысь, и грань между настоящим, между залом и событиями, развивающимися на сцене в начале XIX века, стирается. Босоногий, юный, озорной Сашенька выбегает в залу усадьбы в Михайловском на стук копыт лошадей, которые везут в повозке любимого лицейского друга Ивана Пущина...

Киноспектакль «Пушкин», показанный на сцене екатеринбургского Дворца молодежи - образец классической постановки пьесы - масштабной, даже роскошной, с прекрасно стилизованными костюмами, выверенными декорациями, дополняющими диалоги и актерскую игру. Не стоит в нем искать глубоких метафор, подтекстов и пластов, на которые каждый зритель погружается в меру своего понимания. Это не авангардный спектакль, а авторское повествование о жизни поэта, с множеством уточняющих подробностей и деталей, из которых формируются цельные эпизоды.

Пожалуй, единственным небольшим режиссерским отступлением от канонов является черное траурное платье и последний танец в нем Натали со своим мужем. Это уже не событие как таковое, а отсылка к эмоциям, к душе и подсознанию, после которого свет на сцене меняется на светло-коричневый, сепию, цвет состаренной фотографии. Погубила. Хоть за этим в бешеном темпе и следует вызов на дуэль, решение царя, реакция барона Геккерна - уже все кончено, и даже самый неискушенный театрал это понимает.

Вообще, свет в спектакле поставлен идеально - он не мешает, не отвлекает, а льется как бы сам по себе, вовремя акцентируя внимание на актерах. Используется и небольшая игра света и тени, как, например, в эпизоде с участием сестры Натали Азей и Пушкина.
Также и декорации - несмотря на то, что менять их на протяжении четырех с половиной часов действия приходится довольно часто, на восприятии картины это не отражается. Даже наоборот - перемещают их на сцене жандармы, что идеально вписывается в одну из тематических линий постановки. Они всегда рядом с Александром Пушкиным, знают о каждом его шаге, следят - и, конечно, в их постоянном, практически незримом присутствии, зритель это прекрасно ощущает.

Игра этих бессловесных жандармов, теней императора, точна и искренна, как и каждого артиста «Театра Сергея Безрукова», выходящего на сцену. Они составляют единый механизм, где отдельный винтик представляет собой цельную, яркую личность. Император в исполнении Сергея Сафронова и Бенкендорф Сергея Петрова - ожившие исторические личности, которые организуют вдвоем свой круг общения, затем второй - с Пушкиным, третий - на балу. Везде, в каждой ситуации герой проживает жизнь своих прототипов. Николай I, после признания Пушкиным авторства «Гавриилиады» на фразе: «Губить так губить, миловать - так миловать», сделав в нужном месте паузу, заставляет замереть и поэта, и весь зал. Бенкендорф, суровый начальник жандармов, по приказу императора читающий «Я вас любил», целиком погружается в лирическое произведение и открывает свою способную любить и чувствовать душу. Это особенно проявляется в его личной симпатии к Пушкину, которая наиболее ярко выражена в самом конце спектакля. Перед решающей дуэлью Бенкендорф предупреждает царя, что надо отправить жандармов навстречу поэту, задержать его, сохранить для России. И здесь пробивается сквозь маску строгости уже не только понимание ценности Пушкина, но и личное к нему расположение.

На фоне этого кажется неслучайной фраза Бенкендорфа, брошенная Николаю I: «Потомки нас не забудут и не простят». Она как будто отправляет зрителя к булгаковской теме бессмертия Пилата, который отдал Иешуа на растерзание народа.

Вся вторая половина спектакля посвящена этому ожиданию смерти на фоне противостояния Пушкина светскому обществу, Дантесу и царю. В самом начале постановки Пушкин Безрукова - веселый, игривый, взбалмошный мальчишка, который со всем сердцем отдается каждой новой любви. Но с восстания декабристов, когда погибают лицейские товарищи и друзья, он впервые серьезно сталкивается с царем. Вызванный на ковер к Николаю I, он честно рассказывает о своих переписках с товарищами. Брезгливо пытаясь приложиться к подставленной для поцелуя руке императора, в итоге лишь жмет ее. Но с течением времени Пушкин все более меняется, и даже счастье брака с первой красавицей постепенно повисает камнем на его шее. Танец на балу, когда Пушкин впервые привел жену на бал, очень верно передает характеры героев и отражает дальнейшие события. С мужем, пока уверенным в себе и окрыленным счастьем, который по-настоящему порхает с ней, Натали несколько неуклюжа, замкнута и проста. С императором - властным, самолюбивым и обольстительным - по-светски мила, утонченна и слегка игрива. С Дантесом, страсть и самоуверенность которого не знает границ, Натали исполняет практически танго.

Унижение, которое Пушкин испытывает в свете из-за вынужденного подчинения власти, чина камен-юнкера, ухлестывания за Натали царя и Дантеса разжигают его горячую кровь и терзают душу. Он перестает появляться на балах, работает для обеспечения семьи и достойной «огранки алмаза». И застав Дантеса с женой, возвратившись, в лучших традициях анекдота, домой из командировки, он без страха хватается за револьвер, чтобы застрелиться - то есть сделать то, что не смог сделать шантажировавший самоубийством Натали Дантес. Пистолет оказывается не заряжен...

Нащекин с женой, Арина Родионовна, Натали с сестрами, царь, Бенкендорф, Дантес, проигравшиеся Пушкину мужики и даже гадалка - все оставляют о себе отпечаток в памяти зрителей, уходя в прошлое. Пушкин Сергея Безрукова, меняющийся в долю секунды по велению сердца и за 12 лет ставший строже, мудрее и трагичнее, остается навсегда. Оказалось важным оставить агонию за кадром и за кулисами - он ранен на дуэли, он убит физически, но он остался жить навеки в русской культуре и истории, в своих бессмертных строках.

© Анна Федорова, АПИ

Опубликовано по материалам ИА «Свердловское областное агентство политической информации».