Александр Высокинский

 

 О «Екатеринбурге-2020» и зачем городу это вообще надо

Аркадий Чернецкий 1 ноября подписал свой последний документ в качестве главы Екатеринбурга. Этим документом стал Стратегический план развития города до 2020 года. Существовавший ранее план развития до 2015 года во многом оказался уже выполнен, поэтому как выразился сам мэр: «Появилась необходимость задать новые ориентиры».

Выяснилось, что касаться они будут как материальной, так и ментальной стороны жизни горожан. Поэтому с вопросами о том, каким будет Екатеринбург в 2020 году и зачем городу это надо, мы обратились к одному из идеологов документа Александру Геннадьевичу Высокинскому.

— Александр Геннадьевич, каким Екатеринбург будет в 2020 году?

— К 2020 году Екатеринбург придет как мировой город. Сегодня он один из городов России, а есть города мировые — Нью-Йорк, Сиэтл, Бирмингем, Чикаго. И мы их рассматриваем как некую отдельную и, в общем-то, самодостаточную часть.

Мировой город подразумевает то, что граждане мира будут знать не только Москву и Санкт-Петербург, но и Екатеринбург тоже. Город, который рассматривается ими сам по себе как некий субъект инвестиций, отношений, комфортное место для жизнедеятельности.

— То есть с принятием нового Стратегического плана мы объявляем о борьбе за независимость?

— Нет. Мы считаем, что на территории страны должны появится точки развития этой же страны. Чтобы она стояла не как колосс на одной ноге. Страна должна опираться на множество платформ, функции которых должны выполнять региональные центры роста. Вот о чем мы говорим.

 — Замечательно, но так ли уж надо самому Екатеринбургу становится мировым центром?

— А у Екатеринбурга иного пути и нет. Либо мы говорим о том, что есть один квази-центр Москва и туда уезжают жить и работать все талантливые и неординарные люди. Либо мы говорим, что остальная территория страны тоже должна развиваться, и тогда мы должны притягивать всех подобных людей к себе. Если же мы не будем мировым городом, когда человеку нестыдно будет за рубежом сказать, откуда он, тогда он будет жить здесь и работать, в том числе и, простите за пафос, на благо Екатеринбурга.

 — Но зачем для этого нужно разрабатывать стратегические планы?

— Отвечу так — в начале 90-х годов, когда три города Челябинск, Пермь и Екатеринбург были в одном незавидном положении, надо было срочно придумывать, что делать. Екатеринбург пошел по пути диверсификации экономики, Челябинск и Пермь по пути сохранения традиционных промышленных производств. Так вот у нас это стратегическое решение выстрелило только в середине 2000-х — 2005-2006 годах. Тогда собственно и произошел бурный рост города…

 — Чем тогда стратегический план отличается от советской плановой экономики с ее пятилетками?

— В советские времена государство диктовало «здесь будет завод». Потом принималось решение, откуда взять людей, чтобы они здесь работали. Затем думали где им жить, где лечится, учится и так далее. Человек всегда воспринимался как некий производственный ресурс, который можно пересчитать на тонны стали, киловатт-часы, декалитры. Если было нужно сделать атомную бомбу, то считали сколько нужно для этого человеческих жизней и если потери были приемлемыми стратегию принимали к исполнению.

Стратегический план развития Екатеринбурга лишен всего этого. Наоборот именно человек, уровень комфорта для его проживания в городе, является главным мерилом всех параметров, заложенных в документ.

 — Именно поэтому Аркадий Михайлович сегодня говорил о ментальной составляющей Стратплана?

— Чернецкий говорил о том, что в Стратегическом плане есть поселенческие и поведенческие проекты. Поселенческий проект это как сделать, чтобы в подъезде было чисто, а поведенческий это как сделать так, чтобы там не плевали. В новой редакции закладываются определенные изменения, которые должны произойти в мышлении населяющих город людей. Чтобы на перекрестке не открывалась дверь машины и оттуда на проезжую часть не выставлялась пустая бутылка, а потом об ее осколки резали ноги горожане и пробивались шины других участников движения. Но если уж кто-то попробовал выставить бутылку, чтобы всегда находились люди, которые бы указали ему на недопустимость подобного поступка и находились другие люди, которые бы заставили бы его эту бутылку взять с собой или оплатить штраф. Для этого нужно, чтобы мышление поменялось, а пока у нас все проезжают мимо.

 — План развития Екатеринбурга — как он пересекается с планами развития государства?

— О чем говорить, если в стратегии социально-экономического развития страны до 2020 года всей Свердловской области уделено всего 2 страницы. Как в таком случае можно кореллировать положения двух документов? Например, если брать национальный проект «Здоровье» там один приоритет — здоровье. А у нас в стратегическом плане их 4. Только один проект по снижению смертности в городе подразумевает ряд мероприятий по противодействию травмам, онкологии, гипертонии. Заложены серьезные моменты, связанные с развитием материальной базы здравоохранения.

 — Это ведь действительно последний документ, подписанный Аркадием Чернецким на посту мэра?

— Последний.

 — Тогда где гарантии, что его не положат «под сукно» после того как Аркадий Михайлович уйдет в отставку?

— Его созданием занималось 4 группы: бизнес, общественность, наука и собственно администрация города. Если из 4 этих составляющих поменять одну, то сам процесс не остановится. За его реализацию будут отвечать оставшиеся 75% участников. Люди в науке не поменяются, люди в бизнесе не поменяются и так далее. И если в администрации захотят что-то поменять, то представители остальных трех сферы спросят: «А чем это вы там занимаетесь? Мы же обо всем уже договорились». Надо четко понимать, что Стратегический план это не план администрации. Этот документ фиксирует общественное согласие по ряду ключевых для развития города вопросов и направлений. Если кто-то придет и скажет, что это весь план ерунда, то ему придется предложить взамен что-то лучше.

 — Это какое-то идеализированное представление. Вы же лучше многих понимаете, что у представителей вышестоящих эшелонов власти может быть совсем иная точка зрения на будущее Екатеринбурга, и они будут пытаться ее реализовывать?

— Я играю в хоккей и у нас там есть выражение «счет на табло». Если администрация Екатеринбурга так плохо работает и на вышестоящем уровне власти есть претензии, то почему тогда Екатеринбург хронически лучший среди городов-милионнников? Единственный показатель, который сегодня меряет эффективность власти, это показатели социально-экономического развития: рождаемость, смертность, средняя зарплата, количество построенного жилья и так далее. Екатеринбург по многим из них на первом месте в России, а если и не на первом, то уж точно в числе лидеров. Как говорится «счет на табло», кто это еще сможет сделать лучше? Делайте!

 © Игорь Пушкарев, АПИ